Штеффи Граф: теннис подарил мне семью

4 июля 2009
Пресса
Штеффи Граф – одна из самых выдающихся теннисисток за всю историю мирового тенниса. Но в отличие от многих её коллег по цеху, которые не смогли найти себя после окончания спортивной карьеры, свой успех на теннисном корте она смогла развить и после ухода из большого спорта. Накануне своего сорокалетия Граф подробно рассказала о своих победах на теннисном и личном поприще в эксклюзивном интервью, которое она дала своему родному, немецкому, изданию журнала Tennis magazine. Русскую версию интервью опубликовал популярный российский теннисный журнал Tennisweekend.

— Госпожа Граф, в 1988 году вы выиграли "Золотой шлем". С тех пор это не удавалось ни одной теннисистке. Когда вы думаете о том времени, вспоминается ли вам какой-то определенный матч или какая-то определенная ситуация?
— У меня так много воспоминаний о том времени! Я очень удачно начала тот сезон. В Мельбурне и в Париже всё шло просто прекрасно. Самым трудным оказался US Open, потому что все говорили только о "Шлеме", журналисты всё время задавали один и тот же вопрос… Я пыталась любым образом сконцентрироваться на теннисе. И когда наступил день финала против Габи Сабатини, я была психологически совершенно измотана. Это была настоящая битва. В середине третьего сета у меня вдруг свело судорогами ноги. Помню, что на матчболе я действительно была на грани – вложила в последний удар все оставшиеся силы. Я выиграла, но была совершенно обессилена и уже вряд ли смогла бы продолжить матч. Невероятное чувство: было такое облегчение, что всё уже позади! С одной стороны, я была счастлива, с другой – совершенно опустошена.

— К началу года вам было всего 18 лет, и на вашем счету была всего одна победа на турнире "Большого шлема". Могли ли вы тогда предполагать, что вы сможете в столь юном возрасте выиграть все четыре "Шлема"?
— В таком возрасте люди обычно довольно наивны. Да, ты много слышишь об истории турниров, о разных достижениях, рекордах, статистике… Но понять всё это трудно. Ведь чтобы победить на всех турнирах "Большого шлема", нужно четыре раза в год показать наивысший уровень игры. И быть готовой к этому не только физически, но и психологически. Думаю всё же, что это легче сделать в более юном возрасте…

— Вы говорили о финале против Габриэлы Сабатини. В том году вы обе сыграли ряд великих матчей. Можете ли вы сказать, что именно Сабатини была для вас главным препятствием на пути к "Большому шлему"?
— Мы соперничали на протяжении долгого времени. Особенно в 1988-м и потом ещё два-три года. Но должна сказать, что сильнейшей соперницей, встретившейся мне на пути к "Шлему", была Мартина Навратилова. Трава была для меня очень непривычным покрытием. До Уимблдона я сыграла на этом покрытии всего пару матчей. Я думала, что Уимблдон будет для меня самым трудным экзаменом, потому что Мартина так здорово играла на траве. К тому же было ещё довольно много других теннисисток, прекрасно игравших в стиле "подача-выход к сетке".

— Олимпийский турнир в Сеуле состоялся прямо после Открытого чемпионата США. Вы помните эту поездку в Южную Корею?
— Да, тогда всё было в такой спешке!.. Вечером после финала US Open я улетела в Германию, а всего через несколько дней мы отправились в Сеул. Помню, в самолете было много легкоатлетов, летевших на Олимпиаду. Я всегда восхищалась этими спортсменами, а моей любимой дистанцией была восьмисотметровка. Только мы приземлились, и я отправилась на тренировку бегунов на 800 метров. Хотя я и была совершенно разбитой после финала и долгих перелётов, всё-таки решила тренироваться с бегунами. Тренироваться вместе с олимпийцами и быть частью олимпийской команды – это незабываемо.

— А золотая олимпийская медаль для вас ценнее, чем другие титулы того года?
— Нет. Это было совершенно особенное событие, но дороже для меня победы на "Шлемах"…

— Кто из ваших соперниц была самая неудобная и кто – самая талантливая?
— Больше всего проблем мне доставляла Моника Селеш. Она была настоящим бойцом. Никогда не сдавалась. Её игра всё время была наступательной, у неё были очень мощные удары. Добавьте к этому очень хорошую подачу левши. Она действительно была очень сильной соперницей и доставляла мне немало хлопот. Что касается таланта, то я очень высоко ценю сестёр Уильямс. За счёт прекрасной физики и очень хорошего видения корта они создают себе определённые преимущества. Думаю, что и сегодня у них самый большой потенциал, и они могли бы быть абсолютно лучшими.

— Вы не думаете, что обе уже исчерпали свой потенциал?
— Иногда мне тоже так кажется. Сегодня им не хватает стабильности. Возьмите, например, Мартину Навратилову: она шлифовала каждый элемент в своей игре и доводила до совершенства физическую форму. Или Жюстин Энен, которая вкладывала в игру весь свой игровой потенциал. Сёстры Уильямс ещё не раскрыли свои истинные возможности.

— После вашего ухода не было теннисистки, которая господствовала бы в Туре, постоянно демонстрируя высокий уровень игры…
— Думаю, дело в том, что сегодня в женском теннисе гораздо больше сильных теннисисток, чем в моё время. Общий уровень стал выше и ровнее. Именно это и усложняет задачу ведущим теннисисткам. Есть сёстры Уильямс, Мария Шарапова и много сильных русских теннисисток.

— Многие великие спортсмены сталкиваются с проблемами после окончания спортивной карьеры. Судя по всему, у вас таких проблем не было?
— Нет, никогда.

— Как вам удалось так спокойно пережить этот переход?
— Теннис был лишь частью моей жизни. В определённый период моей карьеры я отдавала теннису всё время. Но у меня были и другие интересы, хобби. Позже это помогло мне постепенно дистанцироваться от тенниса. К тому же в последние годы меня преследовали травмы, и мне приходилось много работать, чтобы вернуться на корт – было всё труднее сохранять оптимальную физическую форму. Поэтому я была очень рада, когда пришло новое для меня время.

— Вы вовлечены во многие проекты, которые не имеют ничего общего с теннисом. Рекламируете мебель, сотрудничаете с Louis Vuitton… Чем вы при этом руководствуетесь?
— Самый большой подарок, который мне преподнес теннис, – это моя семья. А на втором месте – возможность свободно выбирать то, чем бы я хотела заняться. Я счастлива, что могу участвовать в нескольких великолепных проектах. Я могу путешествовать, посещать музеи, выставки, любоваться архитектурой, изучать различные культуры. И тот опыт, который с этим приходит, я могу использовать во всех моих начинаниях.

Вы консультируете фирму HEAD при разработке серии женских ракеток…
— Два года назад вице-президент HEAD Кевин Кемпин спросил меня, не хотела бы я применить свой опыт в работе над новой серией ракеток. Этот проект ещё не завершен. Мы регулярно созваниваемся и по нескольку раз в году встречаемся, чтобы внести какие-то изменения.

— Могли ли вы ранее предположить, что по окончании спортивной карьеры будете жить в Лас-Вегасе?
— Нет, совершенно не могла. Я и понятия не имела, где буду жить… Сейчас я живу здесь со своей семьей. К счастью, моя мама и брат с четырьмя детьми тоже устроились неподалеку. Андре здесь родился и вырос, поэтому у нас в Лас-Вегасе очень узкий круг родственников и знакомых. Я чувствую себя здесь очень комфортно.

— Играют ли ваши дети в теннис?
— Для меня и Андре самое важное, чтобы то, чем они занимаются, доставляло им радость. Они должны попробовать себя в разных видах спорта. С футболом у них как-то не сложилось. Сейчас Джейден интересуется бейсболом. Оба совершенно в восторге от зимних видов спорта – например, от сноуборда. В теннис оба играют довольно редко. Если так будет и дальше, я не очень расстроюсь.
Рассказать друзьям:
Рекомендуем
Комментарии
Комментарии для сайта Cackle
Свежие новости
Обнаружив неточность в тексте, выделите ее и нажмите Ctrl + Enter. Отправить сообщение об ошибке