Милош Раонич: Я одержим идеей прогресса
С первого взгляда гигант из Канады может показаться немного занудой. Однако не стоит путать высокий уровень профессионализма с не слишком симпатичной чертой характера. Ведь за пределами теннисного корта Милош Раонич весёлый и саркастичный. С не слишком типичным представителем относительно молодого поколения теннисистов пообщался во время "Ролан Гаррос" журналист французского ежемесячного издания Tennis Magazine, выяснив, чем одержим Милош, каковы его интересы за пределами корта и в чём главный секрет его самого мощного оружия на корте - подачи.
- На протяжении всей карьеры, в том числе и на последнем "Ролан Гаррос", Вас постоянно преследуют травмы. А как Вам удаётся быстро восстанавливаться?
- Я всегда действую в схожей манере: фиксируюсь на своих целях, выделяя ближайшие, среднесрочные и долгосрочные. Когда я получаю травму, очевидно, что моей главной задачей становится поправиться и сделать это, как можно быстрее. Дальнейшая задача - обрести былую форму и постараться вернуть тот уровень игры, который я показывал до травмы. Ну и наконец, долгосрочная задача - стать номером один в мире. Это моя главная цель. И возможно, что мой "двигатель" достаточно мощный, чтобы достигнуть этого. Но путь к этой цели извилистый. Бывают взлёты и падения. К последним относятся в том числе и травмы. Но я чувствую, что пока что имею все возможности двигаться вперёд к поставленной цели.
- В своей подготовке акцентируете ли Вы внимание на профилактике травм?
- Да. И намного больше, чем раньше. Сейчас, если я занимаюсь два часа на корте, то, как минимум, столько же провожу за тренировками и за пределами теннисной площадки. Либо работая над профилактикой, либо над физической подготовкой. Каждый раз перед тем, как начинать играть, я разогреваюсь не меньше 45 минут. И в конце дня я посвящаю приблизительно три четверти часа работе над восстановлением, растяжкой и подобным восстановительным процедурам. И всё это я делаю неукоснительно и строго.
- А что касается образа Вашего питания?
- К этому я также отношусь очень внимательно. Главным образом я ем только те продукты, в отношении которых я уверен, что они не могут мне навредить. Стараюсь питаться только тем, что приносит пользу и энергию.
- По мнению многих зрителей, Вы воплощаете теннис будущего. А сами Вы как представляете эту игру в будущем?
- Ух...Какой сложный вопрос. Это зависит от того, на кого будут похожи теннисисты. Бесспорно, что средний рост теннисистов растёт в последние годы и может продолжить свой рост в будущем. При такой тенденции скоро болельщики станут свидетелями тенниса, в меньшей степени, чем сейчас, основанного на розыгрышах из глубины корта. Игра станет более разнообразной. Высокий рост создаёт много новых возможностей. Можно будет играть мощнее. Но, по правде говоря, я об этом никогда не задумывался.
- Вы способны хорошо играть на всех покрытиях, включая грунт. Но признайтесь, какое покрытие Вы считаете наиболее удобным для своей игры?
- Жёсткое. Трава может дать определённые преимущества моей игре, но пока что для меня она не слишком привычна: до моего участия в юниорском Уимблдоне я ни разу на ней не играл. Что касается грунта, то очевидно, что на нём мне нужно больше времени для адаптации. Но сегодня я бы назвал грунт тем покрытием, которое имеет основание дать мне хорошие перспективы. На грунте, когда вы контролируете игру, у вас возникает лишний темп для принятия решения. Также вашему сопернику довольно трудно выйти из обороны. Эта одна из причин, почему Надаль на протяжении многих лет доминировал на этом покрытии. Он очень хороший защитник, у него мощнейший форхенд, что позволяет ему контролировать игру, "отрабатывая" соперника.
- Какой Ваш любимый турнир, или, может быть, просто город?
- Я бы назвал Нью-Йорк. Этот город во всех смыслах "мой". Может быть по той причине, что я вырос, наблюдая за большим количеством американских команд, особенно баскетбольных. Кстати, это мой любимый вид спорта после тенниса. US Open - очень шумный турнир. Иногда это помогает, но зачастую и мешает игрокам. В теннисе, которому привычна атмосфера тишины и строгости, это определённый вызов и бывает интересно сыграть в непривычных для тебя условиях. Матч ночной сессии на US Open - это просто что-то...
- Зачастую игроки не любят играть с такими мощно подающими соперниками, как Вы. А как Вы сами себя чувствуете, играя с подобными теннисистами?
- Так как подача соперника может заставить проиграть несколько очков с одного мяча, это сильно тебя терзает и нервирует (улыбается). В матче с такими игроками приходится дольше искать ритм игры.
- А не могли бы Вы объяснить секрет вашей подачи, разумеется, кроме высокого роста?
- Я сейчас объясню один приём. Когда я выполняю подачу, я в голове считаю до трёх. "Один" соответствует началу движения, "два" - замаху, "три" - контакту струн с мячом. Возможно, это может показаться глупым, но это мне помогает найти ритм. Я делаю это каждый раз, когда подаю. Кроме этого, есть ещё кое-что важное. Эта уловка, которой пользуются все те, кто обладает мощной подачей. Нужно маскироваться, избегая малейшего указания на то, в какую зону ты будешь подавать. Так как сегодня, при условии, что соперник занимает правильную позицию относительно задней линии, ему не стоит особого труда сильно ответить, если он угадает направление подачи. И, наконец, ещё одна первостепенная вещь, которой иногда пренебрегают, - это ноги. Зачастую люди думают, что силу подаче придают только плечи или запястье. Но не нужно забывать, что огромен и вклад ног. В том числе и они генерируют ту энергию, которая затем вложится в конечный удар.
- Сегодня Вы также много работаете над подачей?
- Да. Очень большое количество времени. Этот компонент я отрабатываю больше других. Если я тренируюсь час, то подаче я уделяю, как минимум, 20 минут времени. Я осознаю всю важность этого удара для моей игры. Главным образом подача мне помогает выигрывать поединки. Также именно она зачастую становится основной причиной поражений. Подача - это залог моего успеха. И качество моей подачи даёт мне уверенность и в остальных игровых компонентах.
- Видите ли вы возможности для прогресса?
- Конечно, я ещё могу улучшить свою игру на подаче. И это моя постоянная цель. Я стремлюсь к большему разнообразию этого компонента игры. Показатель процента моих первых мячей постепенно улучшается. Сейчас он приближается к 70 процентам, в то время как ранее колебался в интервале между 62 и 66 процентами. И на самом деле эти несколько процентов дают колоссальную разницу. Также чаще всего я выигрываю немногим больше 80 процентов после первой подачи.
- Известно, что Вы много анализируете и являетесь одним из самых думающих игроков Тура. В чём преимущества такого теннисиста?
- Мне кажется, что для того, чтобы быть в Топе нужно обязательно иметь способность осмысливать происходящее. Если вы будете выходить на корт и делать только то, что вам сказал тренер, вряд ли сможете пойти далеко. Нужно уметь задавать самому себе некоторые вопросы, и особенно следующий: "Что я должен делать, чтобы улучшить свою игру? Как мне действовать дальше?" Как действующие игроки, мы имеем доступ к огромному количеству информации. Необходимо уметь вбирать нужную и отсеивать второстепенную.
- Но разве роль тренера не является главной?
- Конечно, да. Но даже если у вас лучший тренер в мире, выигрывать матч на матчболе придётся всё равно вам, а не ему. Если вы должны отыграть брейк-поинт, именно вы будете выбирать, каким образом вам подать. Нужно самому решать, что тебе делать в экстренных ситуациях. Главная специфика тенниса в том, что это, возможно, единственный из существующих видов спорта, в котором на протяжении всего матча игрок отрезан от тренера. Это в высшей степени индивидуальный спорт.
- Как именно Вы работаете над Вашей игрой самостоятельно?
- Я просматриваю огромное количество видео. На отдельных турнирах я даже психологически устаю от такого количества просмотров. Главным образом я смотрю те матчи, которые только что сыграл сам, а также игры с участием своего ближайшего соперника по сетке. Я анализирую его стиль игры, привычки, любимые удары... Это тот аналитический инструмент, который я использую постоянно. Может быть, мне даже стоит немного умерить свой пыл.
- Вам приходилось бывать "одержимым" чем-то на тренировках? Каким-то компонентом игры, который у Вас никак не получается, или ударом, который Вы не можете прочувствовать?
- Я одержим идеей прогресса. Я всегда нахожусь в поисках того, что могло бы помочь улучшить мою игру. Это лейтмотив всех моих тренировок. Очевидно, что бывают игры, когда ты просто в плохой форме. Но я всё равно всегда задаю вопрос: "Сделал ли я что-то хорошее сегодня, улучшил какой-то приём"? Моё главное качество - фокусироваться на важных вещах. Хотелось бы сохранить этот позитивный и конструктивный заряд. Порой я не зацикливаюсь на чисто теннисных вещах. Бывают дни, когда единственное, в чём нуждается игрок на пути своего совершенствования, это просто отдых... И в такие моменты самое полезное - взять и отдохнуть. Самое важное - всегда держать свою цель в голове, как некую картинку, которая у вас всегда перед глазами.
- Вы кажетесь чрезвычайно поглощённым тем, что Вы делаете...
- Иногда я немного устаю ментально, но чаще всего это быстро проходит. Моя конечная цель. Вот что меня побуждает! Если бы я не был таким, может быть, чересчур помешанным на достижении своих целей, я вас уверяю, я бы не достиг того уровня, на котором я сейчас.
- Что бы Вы назвали своей самой большой слабостью?
- (немного подумав). Я могу быть злейшим врагом самому себе. Иногда у меня складывается ощущение, что я хожу у себя на поводу. Но я многое понял, особенно благодаря травмам. Это очень сложные периоды. Вы играете хорошо и вдруг понимаете, что завтра сыграть не сможете вовсе. Раньше я очень плохо переживал подобные периоды. Но сейчас научился их переносить лучше.
- Есть ли у Вас за пределами тенниса какие-то интересы?
- В последние два-три года я начал интересоваться современным искусством. Меня к нему приобщили мои друзья, работающие в этой среде. Главным образом на меня повлиял один из лучших моих друзей, сын Джулиана Шнабеля, американского художника, который пишет картины, ваяет скульптуры и снимает фильмы. Благодаря этим людям у меня появилась возможность окунуться в их среду, а также познакомиться с другими фантастическими творческими людьми. Для себя я открыл досуг, который стимулирует меня в интеллектуальном плане, не задействуя при этом физическую активность. Также я довольно много читаю. Ну и чтобы расслабиться я смотрю телевизионные шоу. Проблема в том, что я могу провести подряд пять часов, приклеенным к телевизору. Я отдаю себе отчёт в том, что это не лучшее времяпрепровождение и тут же принимаюсь за чтение. Главным образом читаю книги, посвящённые личностному развитию.
- Нашли ли Вы время посетить какие-то музеи Парижа?
- Нет. Но я хотел бы посетить музей фонда Луи Виттона, музей д'Орсе и музей современного искусства. Также я не поехал в Лувр, так как не переношу толпу. Когда я хожу с подругой в музей, то складывается ощущение, что я гид, так как я очень высокий, и она везде следует за мной. В Париже меня больше всего впечатляет красота архитектуры, в каждом здании есть какие-то интересные характерные черты. Мне нравится прогуливаться по улицам Парижа. Этот город с поистине богатой историей и культурой. Мой тренер по физической подготовке сказал мне, что Эйфелева башня с трудом избежала демонтажа после экспозиции, так как многие деятели культуры жаловались на её уродство. Однако во время Первой мировой войны она позволила перехватывать радиосообщения немцев.
- Какой Вы за пределами корта?
- В жизни я сильно отличаюсь от себя на корте (улыбается). На корте я очень требовательный, ужасно серьёзный, подчас даже слишком. За пределами же корта мне очень нравится шутить, я могу проявить высокую степень сарказма. И опять же, подчас даже слишком высокую…
- Сохраняете ли Вы сейчас связи с вашей родной Черногорией?
- В полной мере. Почти вся моя семья осталась в Черногории. Это и бабушка с дедушкой, и двоюродные братья и сёстры. Также мои родные брат и сестра сначала переехали жить в Канаду, но впоследствии вернулись на родину. Таким образом, у меня теперь ещё и племянник с племянницей живут там. И я туда наведываюсь один или два раза в год, особенно весной, когда большая часть турниров проходит в Европе. Большая часть меня принадлежит Черногории.
- Тем не менее, как теннисист Вы были сформированы в Канаде...
- Да. И всё это благодаря моим родителям, которые в 1994 году туда переехали. Оба они были инженерами с неплохим багажом навыков, в том числе хорошим образованием и головой на плечах. Они приехали с одной идеей: дать свои детям лучшее образование, насколько это возможно. Здесь они упорно работали. Со своей стороны в 2007 году я вступил в национальный центр тренеров в Монреале. Канада мне помогла финансово, а также предоставила тренеров. Сначала француза Гийома Маркса, а затем Фредерика Нимейера. Затем я уехал в Барселону тренироваться с Гало Бланко, но канадская Федерация продолжила меня поддерживать финансово и не только, за что я ей очень благодарен.
- Почему теперь выбор остановился на кандидатуре Макинроя?
- Я искал что-то новое для того, чтобы стать эффективнее, в особенности на траве. Я должен стать более агрессивным, оказывать большее давление на своих оппонентов. Это то, что я пока что делаю не очень хорошо. Тогда я обратился к Джону с вопросом, сможет ли он мне помочь в этом плане на протяжении небольшого периода времени. И он оказал мне честь, согласившись. Джон будет меня сопровождать в течение трёх недель подготовки на траве между "Ролан Гаррос" и "Уимблдоном". Затем во время "Уимблдона" я буду консультироваться с ним, но уже дистанционно. В любом случае это будет счастливая возможность поработать с великим человеком.